Приезжала Вася. На спектакли и в гости. Сидели у реки, пили, ели, общались с пространством. Было хорошо и летне. Проводил на действо.
Вчера меня накрыло пАстельными сценами. Впервые в. Я не умел никогда цвет. Никогда. А пастель в моих руках второй раз в жизни толком была. Если у меня ещё и акварель получаться начнёт, я решу, что мне по связи прилетает, не иначе.
Сегодня бегал по городу, искал фиксатив нормальный по цене и свойствам, но купил терракотовый холст и мелок глубокого синего.
Пришёл, а сил нет. Сонно. И за окном буйство красок. В последнее время я выбираю сон.
А вот почеркухи

Когда я вывалил весь арсенал острых предметов привезенных из Нижнего у Чуда началась нервная икота и истерический хохот. Надо сказать - у меня тоже. Это незаметно для меня кидалось в рюкзак моей рукой.
Я приехал в чем был и теперь меня улюлюкая ласкают Сажеруком.
И фоном ко всему играет Tatoue Moi. Пространство ржет.
Еду на работу

Срочно! Срочно мне порцию адеквата и человечности внутривенно!
Катись оно все! Гори оно все!
Я ушел рисовать в ПГ! Может там заночую. В баре. Устрою ночь спонтанного рисования.
Сегодня даже Мария боднула меня головой в лопатки и тихо завыла. Ну и разделало нас.

Тви, тви... Смешит и ранит.
Вот кто-то для супорта татухи бъет. А у меня не супорт, у меня такие метки несмываемые, невидимые и горячие, которые нельзя сфотографировать и выложить с тегом #ахахахачувактыкрутяслежузатвоимтворчеством.
Снова гортань горит.

Все начиналось просто: Dm Gm
Граф опустил ладони на карту - E7 A7 Dm A7
Реками стали вены, Dm Gm
Впали вены в моря, C F
В кузнице пахло небом, D7 Gm
Искорки бились в кожаный фартук, C F A7
Ехал Пятьсот Веселый Dm G
Поперек сентября... E7 A7 Dm (с)

Пора вроде. А в кузницу я так и не вернулся. Хоть обещал. Работничек... Да простит меня Фэм.
Я вообще с этой бредомутией и недосыпом, думал, что тяжелее карандаша скоро ничего не подниму. Не то что молот. Но потом вчера сделал разгрузку привоза товара в кофейню. А под конец дня, закинул надоевшую Чудо на плечо, чтоб вынести из комнаты. Вроде сила при мне. И даже выспался.

Забыл на работе ключи. Пришлось возвращаться. Понял, что потерял день. С досады на обратном пути, прямо в вагоне достал молескин и карандаш. Стал зарисовывать кое-какие детали.
Вошла девчушка. Лет 13. Джинсы рваные, с претензией на крутость, но стирали их давно, толстовка тоже мятая, материнской руки там не было приложено. Тоннели в ушах, кепка назад и косички, дико к этому облику примкнувшие.
Это я, конечно, все не сразу увидел. Мне до неё дела не было.
Я в наушниках и в набросках вообще бы её в упор не заметил. Но она села рядом. И со всей детской непосредственностью и интересом уставилась мне под руку. Повернулся, заметил невольно, что глаза у неё серьёзные слишком для её возраста. Посмотрел в упор. Она потупилась. Я улыбнулся и продолжил черкать.
В вагоне было не особо людно. Парк мне все равно бы не обломился, ибо, ещё холодно и уже ни черта не видно. Потому мне было плевать, где заниматься тем, чем хочется.
Меня робко дернули за рукав. Обернулся, вытащил наушник. Услышал:
- У вас мелочи не найдется?
Что-то у неё стряслось, подумал. Такая бы не попросила, просто так. Только вот почему у меня то?
Полез в карман и с горькой улыбкой достал оттуда два евро. Мелочь - да разве она поможет. Все на метро спустил. Наличности вообще не было.
Покачал головой.
Она стала ужасно грустной. И какой то обреченной в своём смирении с тем, что я просто один из тех, кто ей не поможет. Теперь в карман полезла она, наскребла гость медяшек, пересчитала. Были там крохи. ( Уверен, она это делала сегодня много раз, в надежде, что число монет может измениться.)
Сунула руку обратно с ещё большей печалью. Но продолжила ехать рядом. В блокнот не глядела, да и я не мог больше сделать штриха.
Захотелось рычать. Вытащил второй наушник.
- У тебя случилось что-то?
Мотание головой из стороны в сторону.
-Точно?
Очень неуверенный кивок.
Ещё и гордая.. Я решил не думать, чтоб не быть задетым её горем, тем более пришло время выходить. Кинул блокнот в рюкзак, вышел и двинулся к лестнице. Она нагнала меня почти у самых дверей. Остановился. Молчит, но не уходит.
- Ты голодная что ли? Или стряслось все таки что?
Я знал, что "стряслось", но на "голодную" она отреагировала полными надежды глазами.
- Вы можете меня покормить? - тихо и очень испуганно.
- Пошли.
Я вышел с ней из метро и направился в Биллу. Она плелась справа.
Я злился и не понимал, что заставило мелкую оборванку подойти к подозрительному типу, да ещё и потащиться следом. Там ведь были и сердобольные бабульки и матушки с детьми. Бесстрашная видимо. Видимо не часто её мотает. Тех, кто привык выпрашивать - сразу видно. Она даже не удосужилась поинтересоваться, куда мы идём. Мало ли кто я.
Я был предательски рад, что она не говорила, что там у неё. Вряд ли я смог бы помочь. А если спрашиваешь - обязан вмешаться. Но перестать думать я не мог.
Может обидел кто. Может родители пьют и бьют. Может из дома сбежала, может...
Шли вечереющими тёмными дворами. Она поглядывала на меня с опаской из под своей залихвацкой кепки. Значит мозг то есть все таки.
- Не бойся, я не маньяк. В подворотню тебя не потащу. Помочь тоже смогу вряд ли. Тем более ты молчишь, как рыба. А вот накормить - накормлю. Вон, магазин.
Мы зашли в гипермаркет.
- Что будешь? Хлеб будешь? Молоко? Сосиски? Шоколад?
Она на все пожимала плечами, не решаясь согласиться. Я набрал ей корзину еды и пошёл на кассу.
Вспомнил по пути Грина, пришедшего к нам с пакетами жратвы, когда в доме не осталось крохи хлеба, а в кармане копейки денег.
Вручил ей пакет.
Глаза у неё поплыли.
Ну вот этого мне, блядь, ещё не хватало. Прекрати. .
- Не реви, ешь. Тут дня на три.
- Спасибо...
- Зовут то как?
- Лиза...
Я откупится от её неизвестного горя едой. Но отчаянно верил, что хоть чуть чуть, хоть чем то...
Подумав, сунул ей в руку "тройку", вдруг ей еще обратно ехать куда. Там поездок пять есть вроде...
Она шла со мной до светофора, пакет лупил по худющим коленкам. Видно было, что ей хотелось побыть подольше. Что я стал вмиг воплощением сильного, большого и надёжного. От этого было ещё паршивее. Хотелось сбежать.
Светофор велел стоять. Мы стояли.
- А что ты рисовал? : вдруг вырвалось у неё, будто помимо воли. Я помог ей, я был другом. Она скакнула на "ты"
- Окружение. Вагон, людей, то что за дверьми.
(По крайней мере, я планировал все это, но она пришла в самом начале и спросила про эту свою мелочь...)
- Аааа.. Здорово...
- Не шарахайся одна в темень, Лиза, слышишь? Проводить тебя?
- Не.: снова отрицательное мотание.
Может и некуда было её провожать. Но я не мог её забрать к себе, потому и спросить не мог.
Мы разошлись на том же светофоре.
Она неловко ткнулась мне лбом в рукав и быстро зашагала в другую сторону.
Я пришёл домой на деревянных ногах.
Потом понял, что не сказал своего имени.
Дьявол. Пусть этот пакет с едой у неё, хотя бы не отберут какие нибудь уроды, которые в её жизни однозначно присутствуют.
Москва, не обижай своих детей, слышишь!

Постриг Чудо по её просьбе. Только сел в ночь за стол - пришла.
Теперь у неё карэ с асимметрией, с названием "Шут так видит". Видно тоже вспомнила прошлый год.
Сожрал тонну шоколада и выпил галлон кофе.
Закончил второй лист к рассвету. Будильник проорал 8.
Поймал на кухне сонную Ч. за завтраком, развернул полубоком, глянул в наброски, проматерился, стал править линии. (Как же проще, когда видишь, а не тащишь из головы.)
Получил ещё чашку кофе. Отправил на работу.
Надо бы в Леонардо сгонять. Клячки нет, без неё плохо.
Сюжет не влазит в задуманные объёмы. Режу.
Один выходной остался. Нельзя его потерять. После работы, как практика показывает, я - труп.

Я опять продолбал будильник.
Сожрал батончик протеина. Выпил литр кофе, чтоб глаза просто открылись. Солнца нет. Небо похоже на нестиранную половую тряпку. Я, кстати, тоже.
В метро такая толпа, будто народ прячется от воздушной атаки.
Отоспаться в выходные надобность, хоть и непозволительная роскошь. Иначе я обрасту не только листами бумаги, огрызками проводов и пустыми чашками, но и глюками, которые начинаются по статистике с пятого дня отсутствия нормального сна.
P.S: ах, да. С первым. Меня, дурака и всех сопричастных.

Шесть с половиной часов за карандашом, не разгибаясь, как с куста. Большой когнитивный диссонанс.
Я бы пошутил насчёт покусавших меня личностей, но личности в другом конце России. Тянуться далековато. Значит, это не воздушно-капельная зараза.
Сна ни в одном глазу.

Проснуться за столом, лицом в листы, от шлепнутой рядом чашки кофе и рассветного бреда.
Увидеть в твиттере неоконченный манускрипт Кия.
Поймать на рандоме плеера в метро Kimi he no Shudaika.
Там, где твоё перо чертит рамку чистовика, а мой карандаш черкает и правит строчки, там, над нами светлеет одно небо.
Кий, слышишь, никогда не прекращай рисовать.